По пожеланию большого отряда уважаемых мной суфражисток, я убрал юмор, по их словам сарказм, из картины и оставил ее голой как и родил без лишних мужских измышлений. Тщательно обсмотрел то, что написал и не обнаружил неуважения к столь прелестным созданиям сверкающим на солнце своими прелестями, впрочем вполне себе.